Вот чем он займется завтра на работе.

Луна Чанг

Луна охнула и резко проснулась. Ей снилось, будто она парит над верхушками деревьев, и повсюду вокруг нее мигают огоньки светляков. Во рту появился вкус меда и сливок.

Что же разбудило ее так внезапно? Странное ощущение в теле, пустота внутри.

Что-то вроде… голода. За неимением лучшего слова.

Нет, ей хотелось не есть. Хотелось чего-то, чему не было имени. Сердце учащенно забилось. Затрепетало. В пустом желудке стало щемить. В венах ощутилось покалывание, тело покрылось холодным потом.

Нет, это не было жаром, да и на болезнь совсем не похоже.

В уголках окна замерцали светящиеся точки – и Луна выскользнула из кровати. Лишь раздвинув шторы, она смогла их разглядеть – светлячков, сгрудившихся на оконном стекле. Прежде ей не доводилось видеть ничего подобного: будто бы полк солдат с фонариками в руке.

Проворными пальцами Луна повернула щеколду и попыталась открыть окно. Но было холодно, оно не поддавалось, и каждое ее движение отпугивало нескольких насекомых. Когда у нее наконец получилось, за окном осталось лишь несколько светлячков.

Один за другим, подмигнув ей, устремлялись они в безлунную тьму.

Родни Вонг

Было очень поздно – или очень рано, как посмотреть. Телефон Родни Вонга мог зазвонить в любое время, поскольку то, чем он занимался, вполне предполагало небогоугодные часы работы.

Однако именно этот звонок пришелся на неудобное время. Вонг стоял в крошечном, попорченном сыростью сан-францисском полуподвале и лениво поигрывал ножичком, убирая туда-сюда лезвие. Нагнать страху никогда не помешает.

Человек, привязанный к столу перед ним, хватал воздух ртом, хотя никто и не думал перекрывать ему кислород. Забавно, это же исключительно нервное, заметил Вонг. Все, что ему требовалось, – намекнуть на наличие лезвия между кончиком ногтя и нежной кожей пальца, чтобы у визави снова и снова возникал приступ паники.

Из такого проще простого вытянуть любую информацию, если не вырубится раньше времени.

Но этот трезвон. Каждый резкий звук нарушал тщательно создаваемую зловещую тишину. Вонг видел, как замедлялось дыхание привязанного, как расслаблялись напряженные мускулы на руках. Возможно, он решил, что пришла помощь.

В любом случае сейчас придется начинать сначала. Подавляя раздраженное бурчание, Вонг снял трубку стоявшего на голом бетоне у юго-западной стены телефонного аппарата. Спиральный провод весь скрутился и завязался в узлы – так часто трубку швыряли о стену. А как еще завершить разговор, который бесит? Ладно, думал Вонг, сдохнет – новый куплю.

– Да? – проворчал он.

И услышал голос, который давненько не слышал; и слова, бежавшие по проводу, звучали волшебной сказкой. Мысли Вонга сразу же зашевелились. Образовалась куча вопросов, идей и планов. Купить билет на самолет, взять напрокат автомобиль. И на сей раз ехать одному.

Закончив говорить, он с пафосным видом разрезал веревки, удерживавшие жертву привязанной к столу.

– Свободен! – провозгласил Вонг. Собственно, в этом не было нужды – просто ему очень захотелось побыть великодушным. Настроение сделалось прямо-таки праздничным.

– Что? – забормотал тот. – Кто звонил? Он… Это за меня?

– Да кому ты нужен, – ухмыльнулся Вонг. – Мне только что предложили куда больше, чем можно из тебя вытрясти.

Восемь лет он ждал этого звонка.

Луна Чанг

Луна погрузилась в мысли о светлячках – и тут к ней обернулась Джойс Чен, сидевшая впереди. Луна ощутила на себе ее взгляд, когда записывала в дневник домашнее задание по обществоведению. Она смутилась и стала стараться писать аккуратнее. С самого начала старшей школы Джойс была еще одной азиатской девочкой в их параллели. Но в одной аудитории и рядом они очутились впервые. И она была из тех, с кем Луне давно хотелось подружиться.

– Привет, – сказала Джойс.

Луна выпрямилась:

– Привет.

– Ты общалась с новеньким? – спросила Джойс.

– С Хантером И? – Щеки Луны покраснели.

– Угу, с ним.

– Не особо.

Джойс подалась к ней и зашептала:

– Слышала, он в Стюарте всякое вытворял, пока его не вышибли.

– Что именно?

– Пару лет назад ходили слухи, что он запустил пожарную сигнализацию, чтобы сорвать итоговые экзамены. Доказательств не было ни у кого, но каждый знал, что это он. А вот недавно перед школьным собранием повалил все трибуны в спортзале, как домино.

Луна заморгала:

– Во дела.

– Не то слово. Мне рассказывала сестра, она учится в Стюарте. Ничего себе у нашего новенького репутация.

Зазвенел звонок – занятие началось. Джойс отвернулась, и Луна осталась с ощущением камня на душе. Родители были правы. Еще как правы! От этого Хантера надо держаться как можно дальше.

Луна сказала родителям, что останется после школы делать задание. Ей было стыдно, что пришлось врать, – но не наркотики же она продает. И да, сначала она и вправду сделала все домашнее задание. Заняв стол в самом дальнем углу библиотеки, она постаралась разложить книги так, чтобы спрятать конфеты. Вообще-то в библиотеке так делать нельзя – но кто же работает на голодный желудок?

Уже четвертый раз за две недели она приходила в справочный отдел. Да, были дела и поважнее – например, вступительные эссе, но Луна стала прямо одержимой. Ей во что бы то ни стало требовалось узнать все о светлячках. Копаясь в пыльных справочниках, она выяснила, что у них невероятно короткий жизненный цикл – всего несколько недель. Она узнала, что они называются Lampyridae и что их куча разновидностей. Что они могут светиться разными цветами и даже через разные промежутки времени. Но ни одно из описаний не подходило тем светлячкам, которые вдруг стали появляться вокруг.

Если не присматриваться, можно подумать, что все они похожи друг на друга. Но ее светляки – те самые, которые могли выдерживать холод, – выглядели по-особому. Длинные, вытянутые, темнее, чем все, которых она когда-либо видела, а на спине – серебристый ромб, почти звезда.

Луна замерла. Только что рядом с ней был свет?

Нет, ей мерещится.

Она откусила кусок шоколадки и принялась листать алфавитный указатель. Ее бесило, что нельзя искать антоним какого-либо признака. Ну вот, скажем, «зимняя спячка». И где, спрашивается, про виды, которые не впадают в спячку зимой?

Наука утверждает, что светляки любят лето и влажность. Но те, которых видела Луна, никуда не делись, несмотря на то что температура стремительно падала. Она не знала, как им удавалось пережить холод. Чем больше она думала, тем меньше была уверена в том, что речь вообще идет о светящихся жуках из семейства Lampyridae… Ведь сверхъестественные способности к выживанию скорее говорят о том, что это отдельный вид.

Луна стала листать и добралась до раздела про каннибализм. И с удивлением узнала, что светлячки, оказывается, могли поедать друг друга. Но чтобы такое проделывали ее светлячки, она представить не могла. Они всегда действовали как банда. Или как родня. Они так осторожно облетали друг друга – еще одна характерная черта, отделявшая их от всех Lampyridae, о которых она читала. Их основные инстинкты разительно отличались.

Луна начала читать про богомолов и пауков, о том, какие у них бывают каннибалистические ритуалы… и тут поняла, что больше не читает. А погрузилась в собственные мысли. Она отвлеклась на то, чтобы подумать о Хантере И. О его кривой ухмылке. О том, как он случайно задел ее локтем на уроке химии.

Она с силой заморгала и тряхнула головой. Что это с ней? Она же знает, что собой представляют его родители, – яблочко от яблоньки, вот это вот все. А еще Джойс рассказала…

Не говоря уже о том, как это воспримут мама с папой. Она живо представила отвращение на их лицах…