– Да давай уже! – закричал кто-то.

Парень, к которому это относилось, сидел на полу и мотал головой. Луна сразу поняла: он пришел вместе ней и с остальными. Его она тоже не видела до сегодняшнего вечера.

– Я просто посмотрю, – сказал он.

Поднялся некто с бледной кожей и в самых мешковатых джинсах в мире:

– Не, ты играешь. Я покручу за тебя.

Бутылка из-под колы завращалась, как колесная спица. Луне показалось, что ей на коленку прилетела капля: наверное, бутылку только что выпили. Она вращалась и вращалась, описывая на столике круги и отражая разноцветные блики лава-лампы.

Пока не начала замедляться и дергаться, а потом и вовсе не остановилась. Точно притянутая взглядом Луны, бутылка указала прямо на нее.

Все восторженно завопили, и девчонка, которая объясняла правила, потянула ее за запястье, заставляя встать. Сердце забилось чаще, точно она переключила его скорость.

Луна могла бы сопротивляться, если бы захотела. Или вообще отказаться от игры – штуки вроде давления сверстников на нее не действовали.

Но внутри, точно электричество, заискрилось некое чувство: приключения начинаются.

Хантер И

Хантер И не собирался присоединяться к играющим – но вот его вытолкали в центр незнакомой комнаты в незнакомом доме. Дверь за ним захлопнулась – точно опустился стеклянный колпак. Будто кто-то залпом втянул в себя весь шум, и он тотчас же утих.

Хантер огляделся: серые стены, украшенные «современным искусством». Безупречно чистая постель, застеленная покрывалом, множество подушек. В углу – маленький комод. Все это озарял слабый свет двух ламп.

И вот эта девчонка, на которую указала бутылка. Она отвернулась от него и смотрела на сновавших туда-сюда рыбок в ярко освещенном аквариуме.

Странно все это.

Хантер дернул дверную ручку. Тот, кто стоял с той стороны, держал крепко. И как следует постучал, будто ему в укор.

Сунув руки в карманы, Хантер двинулся к аквариуму. Наверное, неплохо будет поговорить. Ладони его вспотели. И чего он так разнервничался – он же не собирается ничего делать?

– Ничего так рыбки, – начал он. Рыбки?

Девчонка не ответила. Кажется, она вообще не заметила, что он что-то сказал. Хантер не успел как следует рассмотреть ее, пока бутылка вращалась. Но у нее были такие черные волосы, так собранные в хвост… Она явно откуда-то из Восточной Азии. И определенно не из школы Стюарт.

Одета в футболку и джинсы, а ноги босы. То, что на ней не было обуви, навело его на мысль. Интересно, подумал Хантер, она, как я, пришла из соседнего дома?

Тут-то он и заметил, что рыбки следовали за девочкой. Она протянула руку к аквариуму, и рыбки тут же ринулись за ней. Вода осторожно перекатывалась из стороны в сторону, пока она не опустила руку.

– Ого, – сказал Хантер. Когда он протянул руку, чтобы тоже попробовать, рыбки бросились врассыпную. – Как ты это делаешь? – спросил он.

Она мотнула головой:

– Понятия не имею. Со мной такое впервые.

Ее отражение в аквариумном стекле наблюдало за ним. Взгляд темных глаз встретился с его взглядом. На мгновение он даже дышать забыл.

Она обернулась – теперь их разделял лишь воздух. Подняв указательный палец, она стала водить им у его лица.

– Кажется, фокус работает только с рыбками, – улыбнулась она.

Хантер обнаружил, что с трудом подавляет смешок.

Девочка улыбнулась, и он почувствовал, как с него свалилась огромная тяжесть. Волосы конского хвоста рассыпались по плечам. От нее пахло свежевыстиранным бельем и чем-то сладким. Вроде меда.

– А ты, – спросила она, – раньше пробовал?

– Что пробовал? – Он ощутил, как подгибаются коленки.

– Зайти в незнакомый дом, чтобы сыграть в «Семь минут в раю» с заклинательницей рыбок?

Он посмотрел на ее губы.

То, что он знал об игре, или, вернее, о чем догадывался, подслушивая разговоры в кафетерии школы Стюарт, предполагало, что эти семь минут они проведут целуясь и, может, сняв с себя часть одежды. Будет горячо, потно и очень быстро…

Когда он снова вздохнул, начало происходить всё и сразу.

Кто-то закричал: «Время! Давайте уже!», распахнулась дверь, и в спальню ворвалась какофония звуков.

Луна обернулась на шум и случайно задела руку Хантера костяшками пальцев. Там, где их кожа соприкоснулась, вспыхнули искры света.

Пол загрохотал и затрясся, и из другой части дома раздались крики.

Хантер разобрал слова: «Землетрясение!»

Он и пошевелиться не успел, как девочка растворилась в толпе выбегавших из дома. В его уши, подобно порывам ветра, влетел грохот снаружи.

Луна Чанг

Луна опрометью бросилась из дома, огибая пьяные тела и опасно накренившиеся пластиковые стаканчики. Рамы картин с дребезгом стучали о стены. Когда ей удалось выбраться на воздух из комнаты на цокольном этаже, дом еще ходил ходуном.

Выглядело это так, словно все случилось ей в наказание. Прежде у Луны никогда не возникало мысли о том, чтобы нарушить правила. Не то чтобы что-то ей строго-настрого запрещалось – скорее молча подразумевалось, что родители не оценят такой эскапады и если узнают, где она была, то сильно рассердятся.

Оказалось, она как раз вовремя успела добежать до нужного цокольного этажа.

– Луна! – позвала мать, стоя у лестницы. – Мы едем домой!

Стены больше не тряслись, но ее родители порядком перетрухнули.

– Не похоже на землетрясение, – заявил папа. – На Тайване были не такие.

– Ай, глянь-ка на свои ноги! – воскликнула мать. – И чем это пахнет? – И тихо, чтобы слышала только Луна: – Как же у них грязно!

На обратном пути родители сплетничали о семьях, с которыми встречались, а Луна пыталась унять разносившееся по венам чувство вины. Что на нее нашло? С трудом верилось, что ей вздумалось улизнуть. Родители чудом не заметили ее отсутствия. Понюхала кончик хвоста – он вонял сигаретами. Надо бы сразу в душ, как приедут.

С передних сидений раздался смех, и это помогло успокоить пульс. Кто-то пошутил, а она не расслышала шутки. Луна наблюдала, с какой нежностью папа смотрит на маму, – и тут загорелся зеленый.

Она выдохнула. Пройдет время, и этот день останется лишь искоркой в дальнем углу памяти. Постучала по коленке пальцем – тем самым, которым приманивала рыбок в аквариуме. Это было странно. Но она чувствовала, что так и должно быть.

И по поводу того мальчика она почему-то явственно ощущала то же самое.

Луна не понимала, как так вышло. Будто бы нечто внутри подкрутило настройки и прибавило громкости. И откуда в ней взялась неслыханная прежде дерзость? При мысли о нескольких минутах в той комнате Луна покраснела и поежилась. Его глаза – чернильные озера. А губы выглядели такими нежными. Она едва не подалась вперед и не поцеловала его, потому что – а почему нет? В этом смысл игры, так ведь?

А медлила она потому, что их тянуло друг к другу тем же странным магнитом, каким притягивало рыбок к ее пальцам. И когда с шумом открылась дверь, они на долю секунды коснулись друг друга. Ее кожа соприкоснулась с его – и между ними вспыхнула искра.

Даже не так. Больше, чем искра, – у нее даже дыхание перехватило. Она вспомнила, как вспыхнуло свечение – и не сразу погасло.

А потом пол задрожал и заходил ходуном – если бы не это, она бы осталась.

Луна снова и снова задавалась вопросом: встретятся ли они еще?

Хантер И

Встретятся ли они еще? Весь остаток вечера он не мог избавиться от воспоминаний о том, как она исчезла в толпе, – и от сожаления, что не спросил, как ее зовут. Он было подумал, что сможет увидеть ее там, где они все собрались, но, когда он добежал, в доме все качалось и родители, будучи уже порядком на взводе, всюду его искали. А младший брат притих, что значило – он ужасно расстроен. Хантер догадался: это потому что он бросил Коди и один ушел на вечеринку.